«Я не дрессирую собак –
я дрессирую людей»
я дрессирую людей»
Первая и последняя. Как живет первая в России женщина-руководитель кинологической группы МЧС и последняя мастер спорта СССР по военизированному многоборью с собаками.
Первая и последняя. Как живет первая в России женщина-руководитель кинологической группы МЧС и последняя мастер спорта СССР по военизированному многоборью с собаками.
— У нас есть место в лесу свое... И там мы их хороним, — Татьяна отводит глаза и вспоминает поименно: Чип, Бакс, Винни, Шульц… — Ничего не ставим — никаких крестов, табличек, ничего. Это место не для посторонних глаз. Похоронили и все. Там березы растут, шумят на ветру... Лесник однажды нас застал: «Что это вы тут копаете?» Но с пониманием отнесся, покивал да уехал. Не вспоминаю их, нет. Отпустила, знаете. Это такое глубоко личное: если жить ушедшими, то… как вообще жить? А у меня вон еще сколько дел.
Татьяна смотрит в глаза: понимаю ли? Глаза у нее голубые, лицо светлое, а жизнь насыщенная: «сама удивляюсь, сколько всего в ней». — «Но всё с собаками?» — «Всё с собаками, да». Маленькие жемчужные сережки кивают в такт.
Татьяна смотрит в глаза: понимаю ли? Глаза у нее голубые, лицо светлое, а жизнь насыщенная: «сама удивляюсь, сколько всего в ней». — «Но всё с собаками?» — «Всё с собаками, да». Маленькие жемчужные сережки кивают в такт.
Татьяна Запайщикова — член сборной Омской области по военизированному многоборью, мастер спорта, чемпионка СССР и РСФСР, член сборной Сибирского военного округа, призер Чемпионата Вооруженных Сил, неоднократный призер соревнований Сибирского регионального центра МЧС — и всё с собаками, верно. Она без доли хвастовства, обыденно — как будто мимоходом, как «люблю готовить домашние щи» — говорит, что в свои 47 лет очень сильна физически. «Два раза в неделю — на татами, марш-броски, владею ножом, гранаты метала на 15 метров в покрышку, лыжи, двоеборье, стрельба, мелкокалиберная винтовка и пистолет Макарова…» — у нее очень спокойная и даже немного смущенная («только не подумайте, что хвастаю!») улыбка. Открытое лицо. А разве как-то иначе должен выглядеть человек, который спасал людей из-под завалов, регулярно «снимает» разъяренных псов с «рукава» и еще придумал законный запах «лжемарихуаны», который теперь «нюхает» вся страна?
Вот так и выглядит. Рубашка в полосочку и два медальона: немецкая овчарка в золоте, подарок коллег, и крестик-оберег из Иерусалима, дар подруги.
Вот так и выглядит. Рубашка в полосочку и два медальона: немецкая овчарка в золоте, подарок коллег, и крестик-оберег из Иерусалима, дар подруги.
Мы сидим в помещении аварийно-спасательной службы Омской области. На стенде — образцы узлов, «терроризм — угроза обществу» и правильная техника реанимации. Татьяна отдала службе, которую строили с нуля, десять лет: «Всё это знала отменно, разбуди — не глядя завяжу рифовый узел. А потом перешла в спецназ: собаки да оружие».
В кабинет заглядывают вернувшиеся с дежурства спасатели: «Ой, Таня, привет!» Рады страшно, несмотря на то, что уже пятнадцать лет как она не с ними. Обнимают: «Кофе сейчас принесем!» Спустя несколько минут в воздухе пахнет жареным — и молотым. «Арабика, сливки нежирные и шоколадка с пониженным гликемическим индексом, Таня, всё правильно помним?».
Вот и негласный ответ на вопрос, как к ней — единственной не только в Омске, но и за Уралом женщине в системе МЧС — относились её коллеги-мужчины. И ведь она не «девочка на побегушках», а одна из первых в России руководителей кинологической группы. Таких же, как она, женщин-первопроходцев — лишь две, в Казани и на Камчатке. Ей спустя много лет подруга как-то сказала: «Мы все с детства мечтали, а ты воплотила…».
В кабинет заглядывают вернувшиеся с дежурства спасатели: «Ой, Таня, привет!» Рады страшно, несмотря на то, что уже пятнадцать лет как она не с ними. Обнимают: «Кофе сейчас принесем!» Спустя несколько минут в воздухе пахнет жареным — и молотым. «Арабика, сливки нежирные и шоколадка с пониженным гликемическим индексом, Таня, всё правильно помним?».
Вот и негласный ответ на вопрос, как к ней — единственной не только в Омске, но и за Уралом женщине в системе МЧС — относились её коллеги-мужчины. И ведь она не «девочка на побегушках», а одна из первых в России руководителей кинологической группы. Таких же, как она, женщин-первопроходцев — лишь две, в Казани и на Камчатке. Ей спустя много лет подруга как-то сказала: «Мы все с детства мечтали, а ты воплотила…».
Путь не из легких: в середине 90-х профессиональными спасателями поискового отряда женщины не становились. Да и не пытались — многим ли это надо вообще и быть первыми в частности? На эту работу в стране брали только мужчин. Татьяна смогла. 21 год, с виду Дюймовочка, но упорства не занимать, физическая подготовка отменная, настойчивость и характер. И получилось. И взяли. И сложилась отличная команда, как семья: все молодые, не больше тридцати. В будни выезды на задания, в праздники — на шашлыки. И никаких шепотков за спиной, подтруниваний и шуточек. Напротив: ценили, уважали и любили.
«Твердила в кабинетах, как заведенная: я кинолог, мастер спорта, хочу работать спасателем…» — будущий руководитель, Игорь Анатольевич Ротанов, в азартную и неугомонную девушку поверил, взял «на пробу» в новую, едва сформированную дружину.
«Твердила в кабинетах, как заведенная: я кинолог, мастер спорта, хочу работать спасателем…» — будущий руководитель, Игорь Анатольевич Ротанов, в азартную и неугомонную девушку поверил, взял «на пробу» в новую, едва сформированную дружину.
Путь не из легких: в середине 90-х профессиональными спасателями поискового отряда женщины не становились. Да и не пытались — многим ли это надо вообще и быть первыми в частности? На эту работу в стране брали только мужчин. Татьяна смогла. 21 год, с виду Дюймовочка, но упорства не занимать, физическая подготовка отменная, настойчивость и характер. И получилось. И взяли. И сложилась отличная команда, как семья: все молодые, не больше тридцати. В будни выезды на задания, в праздники — на шашлыки. И никаких шепотков за спиной, подтруниваний и шуточек. Напротив: ценили, уважали и любили.
«Твердила в кабинетах, как заведенная: я кинолог, мастер спорта, хочу работать спасателем…» — будущий руководитель, Игорь Анатольевич Ротанов, в азартную и неугомонную девушку поверил, взял «на пробу» в новую, едва сформированную дружину.
«Твердила в кабинетах, как заведенная: я кинолог, мастер спорта, хочу работать спасателем…» — будущий руководитель, Игорь Анатольевич Ротанов, в азартную и неугомонную девушку поверил, взял «на пробу» в новую, едва сформированную дружину.
В 1994 году в Омске появилась областная поисково-спасательная служба: всего четырнадцать человек — сегодня их больше сорока. Помимо прочего, Татьяна заведовала складом: акваланги и эхолоты, веревки и жумары, карабины и ледорубы — формировала снаряжение, заботилась о провизии. Ну и на выезды — регулярно, наравне со всеми. Где надо — с собакой, где не надо — с «кошками». К диплому о высшем физкультурном образовании прибавился аттестат промышленного альпиниста, а еще — «спуски с вертолета, стропальщица, немножко с аквалангом плавала…» Обрушившиеся здания, взрывы газа, пропавшие дети – за десять лет много всего разного. Говорить о «разном» Татьяна не любит, лицо деревенеет: бывало, когда находили двух погибших детей в один день. Как это вообще всё? Вроде просто: «кто-то же должен», «часть команды» и «пока сама работаешь, не страшно».
— Страшно смотреть, как твои друзья на «вышке» поднимаются туда, где час назад высились жилые этажи, и еще горит, и что там сейчас, неизвестно. За других страшно, за себя… да не особо.
— Страшно смотреть, как твои друзья на «вышке» поднимаются туда, где час назад высились жилые этажи, и еще горит, и что там сейчас, неизвестно. За других страшно, за себя… да не особо.
У нее звание «спасатель первого класса МЧС России», море впечатлений о тренинге по обучению собак поисково-спасательной службы в Швейцарии и много всяких курьезных историй — чтобы отвлечься от «разного». Смеется: одна бабушка купила свежих яиц, корзинку внучке занесла, а дверь в квартиру снаружи захлопнула. Когда взломали, оказались по колено в напольной яичнице — девочка в истерике одно за другим разбила об дверь три десятка яиц. Или вот еще: как-то, чтобы спасти ребенка, ей пришлось спускаться с крыши на девятый этаж, разбивать окно — а потом в газете вышла статья под названием «Таня-форточница», мужу и коллегам на потеху. Рассказывает, как из ледяной полыньи спасали бультерьера, как с деревьев сняли несчетное количество котят — а один раз долго и упорно снимали кольцо с отекшего пальца, хозяйка которого вопила: «дорогущее, не режьте!» А другая дама, которой в кружевном нижнем белье (и не спрашивайте!) и в каске пришлось спускаться с балкона восьмого этажа на веревке под бдительным руководством спасателей, вообще впала в ступор и слова вымолвить не могла...
Генерал-майор Владимир Гуржей, который несколько лет руководил омским МЧС, всегда, когда видел Запайщикову, вопрошал: «Таня, ну чего ты погоны поменяла?». А она: «Ну какая разница, в каких погонах спасать людей?»
Генерал-майор Владимир Гуржей, который несколько лет руководил омским МЧС, всегда, когда видел Запайщикову, вопрошал: «Таня, ну чего ты погоны поменяла?». А она: «Ну какая разница, в каких погонах спасать людей?»
У нее звание «спасатель первого класса МЧС России», море впечатлений о тренинге по обучению собак поисково-спасательной службы в Швейцарии и много всяких курьезных историй — чтобы отвлечься от «разного». Смеется: одна бабушка купила свежих яиц, корзинку внучке занесла, а дверь в квартиру снаружи захлопнула. Когда взломали, оказались по колено в напольной яичнице — девочка в истерике одно за другим разбила об дверь три десятка яиц. Или вот еще: как-то, чтобы спасти ребенка, ей пришлось спускаться с крыши на девятый этаж, разбивать окно — а потом в газете вышла статья под названием «Таня-форточница», мужу и коллегам на потеху. Рассказывает, как из ледяной полыньи спасали бультерьера, как с деревьев сняли несчетное количество котят — а один раз долго и упорно снимали кольцо с отекшего пальца, хозяйка которого вопила: «дорогущее, не режьте!» А другая дама, которой в кружевном нижнем белье (и не спрашивайте!) и в каске пришлось спускаться с балкона восьмого этажа на веревке под бдительным руководством спасателей, вообще впала в ступор и слова вымолвить не могла...
Генерал-майор Владимир Гуржей, который несколько лет руководил омским МЧС, всегда, когда видел Запайщикову, вопрошал: «Таня, ну чего ты погоны поменяла?». А она: «Ну какая разница, в каких погонах спасать людей?»
Генерал-майор Владимир Гуржей, который несколько лет руководил омским МЧС, всегда, когда видел Запайщикову, вопрошал: «Таня, ну чего ты погоны поменяла?». А она: «Ну какая разница, в каких погонах спасать людей?»
Когда в поисково-спасательной службе все было уже выстроено, отлажено, выучено — добротные стены вместо заброшенного ангара, достойное оборудование, парк машин и даже кофеварка для арабики — она ушла в спецназ. И там, во вновь созданной службе наркоконтроля, отработала еще десять лет. «Там? А что там… Обыски, досмотры, квартиры, автомобили, фуры, засады, стрельба, по трое суток на границе с Казахстаном. Машину на ходу задержать, видео на скорости в сто километров в час снять…», — нет в этом ничего геройского и «ого, как в кино!», потому что если попросить Татьяну одним словом описать всё это, прозвучит сухое и ёмкое: «Грязь». И запомнившаяся — полушепот-полувздох — фраза судьи в зале заседаний: «Скоро за это с детского сада начну судить, наверное…»
— А еще штучку одну придумала с запахами, чтобы учить собак поиску, — Татьяна говорит, что для спецподразделений существуют заменители наркотических средств, имитаторы в порошках, которые выпускают несколько заводов. Как говорится, на любой вкус — от грибов до конопли. Но они быстро выветриваются и не идеальны для обучения служебных собак, а натуральные вещества для этого по закону использовать нельзя. — Мы начали «консервировать» натуральный запах в нашей лаборатории: особая эссенция, фланелевая тряпочка, запакованная бутылка. Экспериментировали — и удачно. И вся страна со временем начала работать по нашей технологии.
И тогда она оказалась первой. Что это, привычка? Разводит руками: стремилась с детства. После школы решила окончательно связать свою жизнь с профессиональным собаководством, устроилась на работу в клуб «Пограничник» к Елене Юрьевне Жеребцовой, а соревнования по многоборью со служебными собаками стали «островом, от которого оттолкнулась — и поплыла». Её тренер — Людмила Николаевна Раздобреева. Стрельба из малокалиберной винтовки, кросс с собакой на 1000 метров (для мужчин — 1500), плавание спортсменов на 100 метров, задержание нарушителя и преодоление полосы препятствий — через барьер, лестницу, глухой забор, разрушенный мост и с прицельным метанием гранаты в конце — такова программа многоборья со служебными собаками. Бывало по девять стартов за лето: городские, областные, зональные, чемпионат России… «Идеальное сочетание для моего характера и моего увлечения. Настоящая бомба!.. Многоборье с собаками в то время — популярнейший вид спорта, съезжались со всей страны, и никакого недостатка в участницах: 15 республик и полные команды по 8 человек».
— А еще штучку одну придумала с запахами, чтобы учить собак поиску, — Татьяна говорит, что для спецподразделений существуют заменители наркотических средств, имитаторы в порошках, которые выпускают несколько заводов. Как говорится, на любой вкус — от грибов до конопли. Но они быстро выветриваются и не идеальны для обучения служебных собак, а натуральные вещества для этого по закону использовать нельзя. — Мы начали «консервировать» натуральный запах в нашей лаборатории: особая эссенция, фланелевая тряпочка, запакованная бутылка. Экспериментировали — и удачно. И вся страна со временем начала работать по нашей технологии.
И тогда она оказалась первой. Что это, привычка? Разводит руками: стремилась с детства. После школы решила окончательно связать свою жизнь с профессиональным собаководством, устроилась на работу в клуб «Пограничник» к Елене Юрьевне Жеребцовой, а соревнования по многоборью со служебными собаками стали «островом, от которого оттолкнулась — и поплыла». Её тренер — Людмила Николаевна Раздобреева. Стрельба из малокалиберной винтовки, кросс с собакой на 1000 метров (для мужчин — 1500), плавание спортсменов на 100 метров, задержание нарушителя и преодоление полосы препятствий — через барьер, лестницу, глухой забор, разрушенный мост и с прицельным метанием гранаты в конце — такова программа многоборья со служебными собаками. Бывало по девять стартов за лето: городские, областные, зональные, чемпионат России… «Идеальное сочетание для моего характера и моего увлечения. Настоящая бомба!.. Многоборье с собаками в то время — популярнейший вид спорта, съезжались со всей страны, и никакого недостатка в участницах: 15 республик и полные команды по 8 человек».
Когда в поисково-спасательной службе все было уже выстроено, отлажено, выучено — добротные стены вместо заброшенного ангара, достойное оборудование, парк машин и даже кофеварка для арабики — она ушла в спецназ. И там, во вновь созданной службе наркоконтроля, отработала еще десять лет. «Там? А что там… Обыски, досмотры, квартиры, автомобили, фуры, засады, стрельба, по трое суток на границе с Казахстаном. Машину на ходу задержать, видео на скорости в сто километров в час снять…», — нет в этом ничего геройского и «ого, как в кино!», потому что если попросить Татьяну одним словом описать всё это, прозвучит сухое и ёмкое: «Грязь». И запомнившаяся — полушепот-полувздох — фраза судьи в зале заседаний: «Скоро за это с детского сада начну судить, наверное…»
— А еще штучку одну придумала с запахами, чтобы учить собак поиску, — Татьяна говорит, что для спецподразделений существуют заменители наркотических средств, имитаторы в порошках, которые выпускают несколько заводов. Как говорится, на любой вкус — от грибов до конопли. Но они быстро выветриваются и не идеальны для обучения служебных собак, а натуральные вещества для этого по закону использовать нельзя. — Мы начали «консервировать» натуральный запах в нашей лаборатории: особая эссенция, фланелевая тряпочка, запакованная бутылка. Экспериментировали — и удачно. И вся страна со временем начала работать по нашей технологии.
И тогда она оказалась первой. Что это, привычка? Разводит руками: стремилась с детства. После школы решила окончательно связать свою жизнь с профессиональным собаководством, устроилась на работу в клуб «Пограничник» к Елене Юрьевне Жеребцовой, а соревнования по многоборью со служебными собаками стали «островом, от которого оттолкнулась — и поплыла». Её тренер — Людмила Николаевна Раздобреева. Стрельба из малокалиберной винтовки, кросс с собакой на 1000 метров (для мужчин — 1500), плавание спортсменов на 100 метров, задержание нарушителя и преодоление полосы препятствий — через барьер, лестницу, глухой забор, разрушенный мост и с прицельным метанием гранаты в конце — такова программа многоборья со служебными собаками. Бывало по девять стартов за лето: городские, областные, зональные, чемпионат России… «Идеальное сочетание для моего характера и моего увлечения. Настоящая бомба!.. Многоборье с собаками в то время — популярнейший вид спорта, съезжались со всей страны, и никакого недостатка в участницах: 15 республик и полные команды по 8 человек».
— А еще штучку одну придумала с запахами, чтобы учить собак поиску, — Татьяна говорит, что для спецподразделений существуют заменители наркотических средств, имитаторы в порошках, которые выпускают несколько заводов. Как говорится, на любой вкус — от грибов до конопли. Но они быстро выветриваются и не идеальны для обучения служебных собак, а натуральные вещества для этого по закону использовать нельзя. — Мы начали «консервировать» натуральный запах в нашей лаборатории: особая эссенция, фланелевая тряпочка, запакованная бутылка. Экспериментировали — и удачно. И вся страна со временем начала работать по нашей технологии.
И тогда она оказалась первой. Что это, привычка? Разводит руками: стремилась с детства. После школы решила окончательно связать свою жизнь с профессиональным собаководством, устроилась на работу в клуб «Пограничник» к Елене Юрьевне Жеребцовой, а соревнования по многоборью со служебными собаками стали «островом, от которого оттолкнулась — и поплыла». Её тренер — Людмила Николаевна Раздобреева. Стрельба из малокалиберной винтовки, кросс с собакой на 1000 метров (для мужчин — 1500), плавание спортсменов на 100 метров, задержание нарушителя и преодоление полосы препятствий — через барьер, лестницу, глухой забор, разрушенный мост и с прицельным метанием гранаты в конце — такова программа многоборья со служебными собаками. Бывало по девять стартов за лето: городские, областные, зональные, чемпионат России… «Идеальное сочетание для моего характера и моего увлечения. Настоящая бомба!.. Многоборье с собаками в то время — популярнейший вид спорта, съезжались со всей страны, и никакого недостатка в участницах: 15 республик и полные команды по 8 человек».
В августе 1991-го летели с соревнований из Ростова. Вошли в аэропорт, а там все, как завороженные, прильнули к экранам — путч. Татьяна как раз получила «мастера спорта» — в стране, которой вдруг не стало. Она и потом участвовала в соревнованиях: до 1997 года бегала за Сибирский Федеральный округ в Чемпионате, который в Москве раз в год проводили Вооруженные силы. В её голосе, когда она рассказывает про билеты на самолет за 30 рублей, про миллион городов, в которых тогда побывала и про людей, с которыми познакомилась, не слышно сожалений. Она не говорит «жаль» и «сейчас всё плохо». Татьяна считает, что возможности есть всегда. И вообще, «знаете, какие лучшие чувства я испытывала в жизни? Вот те самые «золотые» мгновения, когда стоишь на пьедестале. Ребенок… Нет, там другое. Рождение ребенка — это естественный процесс, а спорт — это труд, и к тому, чтобы стоять на этом месте, ты шла с 12 лет, не сворачивая».
«Приглашаем детей на собрание Клуба юных собаководов»: случайно увидела объявление, пришла в КЮС маленькой девчушкой. Присядет — и из-за собаки её не видно. Никто не верил, что ребенок может всерьез увлечься кинологией, а не просто научить щенка «сидеть». Вскоре у Тани появился Барон: колли нашли на улице, а хозяева так и не объявились. Потом членом её семьи стал еще один колли: это он, трехцветный красавец Джип Винсент, или просто Винни, прошел с хозяйкой «огонь, воду и медные трубы» её многочисленных соревнований. А ее немецкая овчарка Чип стала одной из четырех собак России, которую аттестовали в столице на категорию «А» — это квалификационная категория для собак, способных работать в условиях катастроф.
«Приглашаем детей на собрание Клуба юных собаководов»: случайно увидела объявление, пришла в КЮС маленькой девчушкой. Присядет — и из-за собаки её не видно. Никто не верил, что ребенок может всерьез увлечься кинологией, а не просто научить щенка «сидеть». Вскоре у Тани появился Барон: колли нашли на улице, а хозяева так и не объявились. Потом членом её семьи стал еще один колли: это он, трехцветный красавец Джип Винсент, или просто Винни, прошел с хозяйкой «огонь, воду и медные трубы» её многочисленных соревнований. А ее немецкая овчарка Чип стала одной из четырех собак России, которую аттестовали в столице на категорию «А» — это квалификационная категория для собак, способных работать в условиях катастроф.
В августе 1991-го летели с соревнований из Ростова. Вошли в аэропорт, а там все, как завороженные, прильнули к экранам — путч. Татьяна как раз получила «мастера спорта» — в стране, которой вдруг не стало. Она и потом участвовала в соревнованиях: до 1997 года бегала за Сибирский Федеральный округ в Чемпионате, который в Москве раз в год проводили Вооруженные силы. В её голосе, когда она рассказывает про билеты на самолет за 30 рублей, про миллион городов, в которых тогда побывала и про людей, с которыми познакомилась, не слышно сожалений. Она не говорит «жаль» и «сейчас всё плохо». Татьяна считает, что возможности есть всегда. И вообще, «знаете, какие лучшие чувства я испытывала в жизни? Вот те самые «золотые» мгновения, когда стоишь на пьедестале. Ребенок… Нет, там другое. Рождение ребенка — это естественный процесс, а спорт — это труд, и к тому, чтобы стоять на этом месте, ты шла с 12 лет, не сворачивая».
«Приглашаем детей на собрание Клуба юных собаководов»: случайно увидела объявление, пришла в КЮС маленькой девчушкой. Присядет — и из-за собаки её не видно. Никто не верил, что ребенок может всерьез увлечься кинологией, а не просто научить щенка «сидеть». Вскоре у Тани появился Барон: колли нашли на улице, а хозяева так и не объявились. Потом членом её семьи стал еще один колли: это он, трехцветный красавец Джип Винсент, или просто Винни, прошел с хозяйкой «огонь, воду и медные трубы» её многочисленных соревнований. А ее немецкая овчарка Чип стала одной из четырех собак России, которую аттестовали в столице на категорию «А» — это квалификационная категория для собак, способных работать в условиях катастроф.
«Приглашаем детей на собрание Клуба юных собаководов»: случайно увидела объявление, пришла в КЮС маленькой девчушкой. Присядет — и из-за собаки её не видно. Никто не верил, что ребенок может всерьез увлечься кинологией, а не просто научить щенка «сидеть». Вскоре у Тани появился Барон: колли нашли на улице, а хозяева так и не объявились. Потом членом её семьи стал еще один колли: это он, трехцветный красавец Джип Винсент, или просто Винни, прошел с хозяйкой «огонь, воду и медные трубы» её многочисленных соревнований. А ее немецкая овчарка Чип стала одной из четырех собак России, которую аттестовали в столице на категорию «А» — это квалификационная категория для собак, способных работать в условиях катастроф.
Их немало — тех, кого она называет своими. Четыре в спорте, три в спасательно-поисковой службе, две в спецназе — немецкая овчарка Шульц и такса Бакс. «Мы приходим, а он в чашке алюминиевой спит...»: Бакс остался у них случайно и оказался незаменимым. Искал ключи (и еще трупы), ездил с работниками наркоконтроля в рюкзаке, когда нужно, рысью скакал по глубоким сугробам, а шведы на одной из аттестаций влюбились в короткопалого спасателя и вручили ему настоящую медаль из чистого олова.
Как собаки попадают на службу в силовые структуры? Им проводят дюжину тестов, определяя, насколько годна собака для службы. К примеру, звучит выстрел — и кинологи смотрят, как поведет себя собака. Специальная собака не должна бояться выстрела, отвлекаться на него: когда звучит автоматная очередь, она должна продолжать идти на преступника. Есть тест на защитную реакцию: способна ли собака защитить себя без помощи человека. Есть — на боязнь темноты. И так далее. Если начать готовить щенка к службе вовремя, в два года собака уже аттестована и готова к службе по любому профилю: целевому, взрывчатому, розыскному. Когда это — «вовремя»? «Люди думают, что надо дрессировать щенка с шести месяцев. А надо – когда переступил порог дома. Мы сразу разговариваем».
Как собаки попадают на службу в силовые структуры? Им проводят дюжину тестов, определяя, насколько годна собака для службы. К примеру, звучит выстрел — и кинологи смотрят, как поведет себя собака. Специальная собака не должна бояться выстрела, отвлекаться на него: когда звучит автоматная очередь, она должна продолжать идти на преступника. Есть тест на защитную реакцию: способна ли собака защитить себя без помощи человека. Есть — на боязнь темноты. И так далее. Если начать готовить щенка к службе вовремя, в два года собака уже аттестована и готова к службе по любому профилю: целевому, взрывчатому, розыскному. Когда это — «вовремя»? «Люди думают, что надо дрессировать щенка с шести месяцев. А надо – когда переступил порог дома. Мы сразу разговариваем».
“
Если вы ищете «неприхотливую собаку, которая требует минимального ухода и внимания», обратите внимание на пса-робота. Выпускают в Японии и в Сингапуре, купить не проблема. А если еще и батарейки не вставлять, то и вовсе просто – лишь пыль смахни. Если человек, выбирая собаку, всерьёз ориентируется на «как можно меньше забот», ему категорически не стоит заводить животное.
“
Если вы ищете «неприхотливую собаку, которая требует минимального ухода и внимания», обратите внимание на пса-робота. Выпускают в Японии и в Сингапуре, купить не проблема. А если еще и батарейки не вставлять, то и вовсе просто – лишь пыль смахни. Если человек, выбирая собаку, всерьёз ориентируется на «как можно меньше забот», ему категорически не стоит заводить животное.
Татьяна — инструктор Российской кинологической федерации по рабочим качествам собак. К ней на занятия приходят полицейские, таможенники, военные и просто дети — и их немецкие овчарки, лабрадоры, спаниели. Она так и говорит: «Я не дрессирую собак — я дрессирую людей». И добавляет: «Серьезно! Все думают, что все зависит от инструктора и от собаки, а на самом деле — от хозяина. Бывает, что хозяин развит, координирован, а собака любит лентяйничать. Другой вариант — медлительный, спокойный хозяин и быстрая, активная собака. Нужно найти золотую середину, чтобы собака заинтересовалась человеком. В общем, ты зоопсихолог и психолог с уклоном в четкий инструктаж…»
Следующие полчаса мы, не удержавшись, хохочем в голос, потому что Татьяна рассказывает очень смешно. Про команду «Валяйся!» («лапы не ровно, а вот так, смотрите, на бочок»). Про то, как со своим подопечным говорит: «сегодня учим глазки» («крайне важно, чтобы собака умела смотреть в глаза»). Про то, что собака не понимает речь, а лишь эмоции – и если вы говорите ей «молодец» сквозь зубы, она, бедняга, слышит что-то не особо ласковое и даже грубое.
– Для человека, который произносит «Ко мне!» или «Сидеть!», особой нет разницы. А для собаки… «Сидеть» – это как гвоздь прибить к стулу. А «Ко мне!» – это счастье великое, ликование, это «ах, султан назвал меня любимой женой!» И когда человек зажат, не может выразить эмоции, мне приходится его бить…
– Как бить, чем? – перестаю смеяться.
– Ладошкой. По спине. На уровне диафрагмы. Выбиваем с ним на правильном дыхании: МО-ЛО-ДЕЦ. Выдыхаем вместе, убираем телесные зажимы, учимся хвалить. С собакой надо так эмоции выражать, будто вы из космоса вернулись на Землю, хоть уже и не чаяли…
Еще на тренировки приглашают фигуранта – это тот самый «счастливчик», что в защитном костюме держит удар, когда на него со скоростью 50 км/час несется, оскалив зубы, разъяренная собака, готовая не просто вцепиться в рукав, а буквально вломиться – всей своей массой в солнечное сплетение. Фигурант должен быть физически развит, знать психологию и анатомию собаки, – разъясняет Татьяна. С ней работает крутой фигурант: единственный в Омске, который способен уходить с линии атаки. Оказывается, это хитрое искусство, и владеют им не все: кого выкидывает на развороте, кто-то падает, кто-то ломает собаке челюсть… А тут нужно и загасить скорость, и не навредить ни себе, ни псу, и обучить – все одновременно. Даже отдать рукав собаке нужно так, чтобы она радовалась не тому, что смогла его умыкнуть, а чтобы насладилась победой – по-своему, по-собачьи, но правильно и осознанно.
– Для человека, который произносит «Ко мне!» или «Сидеть!», особой нет разницы. А для собаки… «Сидеть» – это как гвоздь прибить к стулу. А «Ко мне!» – это счастье великое, ликование, это «ах, султан назвал меня любимой женой!» И когда человек зажат, не может выразить эмоции, мне приходится его бить…
– Как бить, чем? – перестаю смеяться.
– Ладошкой. По спине. На уровне диафрагмы. Выбиваем с ним на правильном дыхании: МО-ЛО-ДЕЦ. Выдыхаем вместе, убираем телесные зажимы, учимся хвалить. С собакой надо так эмоции выражать, будто вы из космоса вернулись на Землю, хоть уже и не чаяли…
Еще на тренировки приглашают фигуранта – это тот самый «счастливчик», что в защитном костюме держит удар, когда на него со скоростью 50 км/час несется, оскалив зубы, разъяренная собака, готовая не просто вцепиться в рукав, а буквально вломиться – всей своей массой в солнечное сплетение. Фигурант должен быть физически развит, знать психологию и анатомию собаки, – разъясняет Татьяна. С ней работает крутой фигурант: единственный в Омске, который способен уходить с линии атаки. Оказывается, это хитрое искусство, и владеют им не все: кого выкидывает на развороте, кто-то падает, кто-то ломает собаке челюсть… А тут нужно и загасить скорость, и не навредить ни себе, ни псу, и обучить – все одновременно. Даже отдать рукав собаке нужно так, чтобы она радовалась не тому, что смогла его умыкнуть, а чтобы насладилась победой – по-своему, по-собачьи, но правильно и осознанно.
Следующие полчаса мы, не удержавшись, хохочем в голос, потому что Татьяна рассказывает очень смешно. Про команду «Валяйся!» («лапы не ровно, а вот так, смотрите, на бочок»). Про то, как со своим подопечным говорит: «сегодня учим глазки» («крайне важно, чтобы собака умела смотреть в глаза»). Про то, что собака не понимает речь, а лишь эмоции – и если вы говорите ей «молодец» сквозь зубы, она, бедняга, слышит что-то не особо ласковое и даже грубое.
– Для человека, который произносит «Ко мне!» или «Сидеть!», особой нет разницы. А для собаки… «Сидеть» – это как гвоздь прибить к стулу. А «Ко мне!» – это счастье великое, ликование, это «ах, султан назвал меня любимой женой!» И когда человек зажат, не может выразить эмоции, мне приходится его бить…
– Как бить, чем? – перестаю смеяться.
– Ладошкой. По спине. На уровне диафрагмы. Выбиваем с ним на правильном дыхании: МО-ЛО-ДЕЦ. Выдыхаем вместе, убираем телесные зажимы, учимся хвалить. С собакой надо так эмоции выражать, будто вы из космоса вернулись на Землю, хоть уже и не чаяли…
Еще на тренировки приглашают фигуранта – это тот самый «счастливчик», что в защитном костюме держит удар, когда на него со скоростью 50 км/час несется, оскалив зубы, разъяренная собака, готовая не просто вцепиться в рукав, а буквально вломиться – всей своей массой в солнечное сплетение. Фигурант должен быть физически развит, знать психологию и анатомию собаки, – разъясняет Татьяна. С ней работает крутой фигурант: единственный в Омске, который способен уходить с линии атаки. Оказывается, это хитрое искусство, и владеют им не все: кого выкидывает на развороте, кто-то падает, кто-то ломает собаке челюсть… А тут нужно и загасить скорость, и не навредить ни себе, ни псу, и обучить – все одновременно. Даже отдать рукав собаке нужно так, чтобы она радовалась не тому, что смогла его умыкнуть, а чтобы насладилась победой – по-своему, по-собачьи, но правильно и осознанно.
– Для человека, который произносит «Ко мне!» или «Сидеть!», особой нет разницы. А для собаки… «Сидеть» – это как гвоздь прибить к стулу. А «Ко мне!» – это счастье великое, ликование, это «ах, султан назвал меня любимой женой!» И когда человек зажат, не может выразить эмоции, мне приходится его бить…
– Как бить, чем? – перестаю смеяться.
– Ладошкой. По спине. На уровне диафрагмы. Выбиваем с ним на правильном дыхании: МО-ЛО-ДЕЦ. Выдыхаем вместе, убираем телесные зажимы, учимся хвалить. С собакой надо так эмоции выражать, будто вы из космоса вернулись на Землю, хоть уже и не чаяли…
Еще на тренировки приглашают фигуранта – это тот самый «счастливчик», что в защитном костюме держит удар, когда на него со скоростью 50 км/час несется, оскалив зубы, разъяренная собака, готовая не просто вцепиться в рукав, а буквально вломиться – всей своей массой в солнечное сплетение. Фигурант должен быть физически развит, знать психологию и анатомию собаки, – разъясняет Татьяна. С ней работает крутой фигурант: единственный в Омске, который способен уходить с линии атаки. Оказывается, это хитрое искусство, и владеют им не все: кого выкидывает на развороте, кто-то падает, кто-то ломает собаке челюсть… А тут нужно и загасить скорость, и не навредить ни себе, ни псу, и обучить – все одновременно. Даже отдать рукав собаке нужно так, чтобы она радовалась не тому, что смогла его умыкнуть, а чтобы насладилась победой – по-своему, по-собачьи, но правильно и осознанно.
“
Немецкая овчарка — универсальная собака. Может спать на снегу, работать в защите, в спецслужбе, искать взрывчатые вещества... У нее устойчивая психика, отличное чутье, послушание и выносливость: в ней сбалансированы все качества, которые необходимы нам для работы. Красивая — огонь! Могу часами смотреть, как она двигается — как рысак. Грация «немцев» завораживает.
“
Немецкая овчарка — универсальная собака. Может спать на снегу, работать в защите, в спецслужбе, искать взрывчатые вещества... У нее устойчивая психика, отличное чутье, послушание и выносливость: в ней сбалансированы все качества, которые необходимы нам для работы. Красивая — огонь! Могу часами смотреть, как она двигается — как рысак. Грация «немцев» завораживает.
В общем, много интересного происходит на площадке, методик уйма, а принцип один: «Чтобы завязать узлы, надо сначала завязать их головой», — кивает Татьяна на стенд с веревочными схемами. Так и тут: каждое движение ноги, руки, поводка начинается с головы. Не просто на рефлексе и на мышечной памяти, а с мозгами. «Ко мне не приходят поболтать о погоде», — здесь, на площадке, труд, труд и еще раз труд, как в любом спорте — заданный вектор, осязаемая цель, все четко, понятно и конкретно. Зато порой — удивительно и трогает: «Родители купили девочке овчарку. Собака серьезная, а девчонка робкая, плаксивая… Я к ней, а она спрячется за папу, то молчит, то плачет… Слово боялась сказать. Пять лет мы с ней занимались. А сейчас едет на кинолога учиться в другой город. Приятно, честно!»
— Кинолог любит кошек?
— Кинолог любит животных. И людей тоже. И кошек. У меня в частном доме живут мейн-кун Доня и уже старенькая кошка Машуля. И четверо любимых немцев…
— Кинолог любит кошек?
— Кинолог любит животных. И людей тоже. И кошек. У меня в частном доме живут мейн-кун Доня и уже старенькая кошка Машуля. И четверо любимых немцев…
Овчарки Запайщиковых — Чед, Карамель, старик Тюран и Византия, она же Тина. «Чед любит с мужем работать по дереву — особенно шлифовку шкуркой. Карамель любит нашего сына Тимофея — и когда её берут на руки. Тина любит пакостить мужу и периодически ворует у него молоток. Тюран, несмотря на солидный уже возраст, любит, когда девочки за ним ухаживают. И все любят хозяйку», — Татьяна, помимо прочего, занимается еще и разведением немецких овчарок, многие из которых служат в полиции и в поисковых отрядах. Питомник «Фасхаль» родился, когда ее знакомый Андрей Романов, фанат собак, влюбился в породу и сказал Татьяне: «Хочу завести хороших немецких овчарок». Тогда, 15 лет назад, из Германии в Омск прилетели две овчарки: малышка Пипита Фон Транье (да-да!) и Бенур Де Ларевентино, мохнатый ребенок-пёс с итальянскими корнями. Их потомков — десять пометов в год по пять-шесть щенков — разбирают не как горячие пирожки, а как отличных щенков с достойной родословной: не только Омск, но и Москва, Иркутск, Кемерово, Белоруссия, Казахстан. Татьяна не про «отдать щенка и забыть»: она помогает в воспитании, дрессуре, кормлении, так что забот хватает.
Постаревших «служак» кинологи пристраивают в надежные руки или забирают к себе домой. Татьяна вспоминает, как переживала гибель Чипа. «Прихожу — а у меня нет собаки», — после каждого слова короткая пауза, в простой фразе столько всего, что других слов не нужно.
— Как пережить утрату собаки? Только завести другую. И при этом если мне нужно будет рисковать собакой, то я буду применять собаку, даже если знаю, что она не вернется. Это профессиональный подход. Это цинично звучит и сложно объяснить…
Окна своего микроавтобуса Татьяна перед интервью не закрывает. Там, внутри, Чед и Карамель — и никакая сигнализация не нужна. Разговор глубоко погружает в историю омского собаководства. Переносишься на годы в прошлое, в череде фамилий — те, кто рядом с ней стояли у истоков омской кинологической службы. Мы потом уже говорим не про конкретное, а обо всем.
— Кем бы вы могли стать, если не кинологом?
Смеется: — Я столько времени провела с сыном на хоккее, что могу, наверное, работать тренером по хоккею. Тимофей у меня чем только не занимался: хоккей, ролики, плавание... А я этой зимой часто каталась на беговых лыжах. Раньше — и на горных. Досуг? Театр, кино, кафе… Круг пешком по городу.
— Человек выбирает себе собаку. А собака выбирает себе человека?
— Они выбирают друг друга. Сколько случаев, когда человек идет с четким «портретом» в голове: «ноги длинные, хвост торчком, чтобы игривая и бежала рядом за велосипедом…» А к нему щенок бросается — коротконожка — бесхвостая и ласковая. И все, пропал человек! Берет совсем другого. Пока вот здесь, — Татьяна легонько стучит ладонью по груди, — не затрясется, она не ваша. Собака за душу цепляет — не лапами и не хвостом.
— Как пережить утрату собаки? Только завести другую. И при этом если мне нужно будет рисковать собакой, то я буду применять собаку, даже если знаю, что она не вернется. Это профессиональный подход. Это цинично звучит и сложно объяснить…
Окна своего микроавтобуса Татьяна перед интервью не закрывает. Там, внутри, Чед и Карамель — и никакая сигнализация не нужна. Разговор глубоко погружает в историю омского собаководства. Переносишься на годы в прошлое, в череде фамилий — те, кто рядом с ней стояли у истоков омской кинологической службы. Мы потом уже говорим не про конкретное, а обо всем.
— Кем бы вы могли стать, если не кинологом?
Смеется: — Я столько времени провела с сыном на хоккее, что могу, наверное, работать тренером по хоккею. Тимофей у меня чем только не занимался: хоккей, ролики, плавание... А я этой зимой часто каталась на беговых лыжах. Раньше — и на горных. Досуг? Театр, кино, кафе… Круг пешком по городу.
— Человек выбирает себе собаку. А собака выбирает себе человека?
— Они выбирают друг друга. Сколько случаев, когда человек идет с четким «портретом» в голове: «ноги длинные, хвост торчком, чтобы игривая и бежала рядом за велосипедом…» А к нему щенок бросается — коротконожка — бесхвостая и ласковая. И все, пропал человек! Берет совсем другого. Пока вот здесь, — Татьяна легонько стучит ладонью по груди, — не затрясется, она не ваша. Собака за душу цепляет — не лапами и не хвостом.
— Муж говорит: «Поженились, а через двадцать дней ты в горы ушла… как с тобой жить?». И еще говорит: «Ты собак больше любишь, чем меня».
— Возражаете?
— Шучу в ответ: с тобой я тридцать лет, а с собаками — сорок.
— Хороший кинолог — какой он? Говорят, что главное — терпение.
— Главное — профессионализм и любовь. Ценить свою работу. Жить верой в то, что это полезная профессия. Не для галочки. А любовь… У нас тост такой есть в компании: «За любовь и преданность». Любовь — это когда любят просто так. Ни за что и за всё сразу. Преданность — своему мужчине, своей женщине, Родине, хозяину. Профессии тоже.
Есть у нее такая присказка: «Главное, чтобы в шифоньере был порядок». И в реальном шифоньере, и в метафорическом «гардеробе жизни». Собаки, семья, сын, питомник, тренировки, отдых — когда все в порядке и разложено по полочкам, тогда и на душе хорошо, светло и чисто.
«Бывает, конечно, что и полка ломается… — в жизни Татьяны случилось раз, срикошетило крепко. Помогли близкие и друзья. Сама она отзывчивая и неравнодушная, переживает за многих и за многое — и близкие люди вокруг нее под стать.
Каждому спасателю нужен тот, кто спасает его самого.
— Возражаете?
— Шучу в ответ: с тобой я тридцать лет, а с собаками — сорок.
— Хороший кинолог — какой он? Говорят, что главное — терпение.
— Главное — профессионализм и любовь. Ценить свою работу. Жить верой в то, что это полезная профессия. Не для галочки. А любовь… У нас тост такой есть в компании: «За любовь и преданность». Любовь — это когда любят просто так. Ни за что и за всё сразу. Преданность — своему мужчине, своей женщине, Родине, хозяину. Профессии тоже.
Есть у нее такая присказка: «Главное, чтобы в шифоньере был порядок». И в реальном шифоньере, и в метафорическом «гардеробе жизни». Собаки, семья, сын, питомник, тренировки, отдых — когда все в порядке и разложено по полочкам, тогда и на душе хорошо, светло и чисто.
«Бывает, конечно, что и полка ломается… — в жизни Татьяны случилось раз, срикошетило крепко. Помогли близкие и друзья. Сама она отзывчивая и неравнодушная, переживает за многих и за многое — и близкие люди вокруг нее под стать.
Каждому спасателю нужен тот, кто спасает его самого.
Текст: Елена Ярмизина
Фото: Александр Марашан и из личного архива героини
